— Туше, — пробормотала Рейни.

Они наконец-то замолчали. Куинси оторвался от компьютера. На его лице появилось какое-то непонятное выражение; появилось и тут же ушло, как тень от облака.

— Доброе утро, Рейни, — ровным тоном сказал он. — В пакете есть круассаны, если хочешь. Она покачала головой.

— Давно встали?

— Уже несколько часов.

Куинси избегал смотреть на Рейни. Может быть, и к лучшему — ей тоже не хотелось встречаться с ним взглядом. Интересно, какой была его реакция, когда, проснувшись, он обнаружил ее рядом? Удивился? Обрадовался? Или воспринял это чисто практически — Кимберли уже заняла диван.

Рейни внимательно изучала логотип «Старбакс» на ободке кружки.

— Как успехи? — спросила она.

— Работаем над базой данных.

— Думаю, следует еще раз пересмотреть дело Санчеса. Во-первых, Мигель дозвонился до папы одним из первых. Во-вторых, то, как Санчес обошелся с двоюродным братом, Ричи Миллосом, доказывает, что он мстительный тип. Плюс фактор Монтгомери. Альберт Монтгомери тоже работал по этому делу, но облажался и имеет основания ненавидеть более удачливого коллегу.

— Лично я считаю звонок Санчеса событием случайным, — возразил Куинси. — В тот день на автоответчике было пятьдесят шесть звонков, и я мог попасть на любого из звонивших. Что касается «фактора Монтгомери», то сам по себе он, конечно, представляет интерес, но совпадение еще не означает заговор. Далее. Мигель пребывает за решеткой в далекой Калифорнии. У него нет возможности, и, откровенно говоря, ему не хватило бы мозгов на составление такого хитроумного плана.

— А его кузен? — спросила Рейни.

— Миллос? А что Миллос?

Рейни подсела к столу. Теперь, когда разговор вернулся к куда более безопасной теме маньяков-убийц, она нашла в себе силы посмотреть в лицо Куинси.

— Подумай вот о чем. Твоя оценка партнерства Мигеля и Ричи помогла полиции сосредоточиться на слабом звене. Взявшись за Ричи, полиция как бы гарантировала его смерть от рук Мигеля. Следовательно, кто-то мог бы повесить на тебя ответственность за смерть Ричи.

— Следовательно, я убил Ричи, — пробормотал Куинси. — Неплохо.

— У Ричи остались родственники? — поинтересовалась Кимберли.

— Не знаю. Найди папку.

Кимберли наклонилась к стоявшей у ног Куинси коробке. Очевидно, она уже успела познакомиться с ее содержимым, потому что ровно через четыре секунды положила на стол толстый конверт из плотной бумаги.

— Миллос, Ричи. Ну-ка, посмотрим, что за плоды свисают с веток фамильного древа, — Она вытащила несколько листков и быстро пробежала по ним глазами. — Так. Есть мать… пятьдесят девять лет… домохозяйка. Дальше… Отец. Шестьдесят три года. Бывший вахтер. Ныне на пенсии по инвалидности. О, ревматический артрит. Похоже, его можно вычеркнуть.

— Что еще? — спросил Куинси.

— Два младших брата и младшая сестра. Хосе, тридцать пять лет, есть судимость. В настоящее время на свободе. Вот вам и пища для размышлений. Митчел (Мики) Миллос. Тридцать три. И — надо же — без судимости. Ого, инженер со степенью, окончил Техасский университет в Остине. Похоже, единственный мужчина в семье, не свернувший на кривую дорожку. И, наконец, Роза Миллос, дочь. Ей сейчас двадцать восемь. Никакой информации; как это получилось?

— Мужской шовинизм, — ответила Рейни. — Федералы постоянно недооценивают женщин.

— Оставляю без комментариев последнее замечание, — проворчал Куинси, — но только потому, что в этой комнате у вас численное превосходство. А теперь расскажи-ка подробнее об этом Мики.

Кимберли пролистала пару страниц назад.

— На Мики у нас ничего больше нет. Вероятно, следователи потеряли к нему интерес, узнав, что за парнем ничего не числится.

— Возможно.

Куинси задумчиво нахмурился, потом поднял голову и посмотрел на Рейни. Она же любовалась его стройной шеей, поднимавшейся над воротником синей рубашки-поло, и удивлялась тому, что так редко заставляла Куинси вылезать из костюма. Мягкая хлопчатобумажная ткань подчеркивала рельеф груди человека, на протяжении многих лет занимающегося бегом, а ее цвет почти совпадал с цветом глубоких пронзительных глаз.

Почему он не разбудил ее утром? Разве так уж трудно по крайней мере ткнуться губами в щеку и сказать… что-нибудь.

Рейни с опозданием заметила, что Куинси тоже смотрит на нее, и почувствовала, как разливается по щекам теплый румянец. Она поспешно отвела глаза.

— Рейни? — негромко позвал он.

— М-м-м, младший брат. Да, к нему надо присмотреться повнимательнее.

— Почему? — нахмурилась Кимберли. — Чем тебя заинтересовал Мики? Он ведь даже по возрасту не подходит. Тот, кого мы ищем, намного старше.

— Сфальсифицировать возраст не проблема, — сказал Куинси, все еще глядя на Рейни. — Не забывай также, что люди часто ошибаются в оценке возраста. Одень мужчину в футболку и джинсы, и люди скажут, что ему двадцать с небольшим. Замени джинсы на темный костюм, и ему дадут тридцать с лишним. Показания свидетелей до сих пор остаются самым важным фактором в поимке подозреваемых, но манипулировать ими совсем не трудно, особенно, если преступник делает это сознательно и целенаправленно.

— Но Мики — инженер, — возразила Кимберли. — У него хорошее образование, он чист с точки зрения закона.

— Вот именно, — заговорила наконец Рейни. — Тот, кто нам нужен, хитер и изобретателен. У него есть план, он обладает даром манипулировать людьми, знает, как подойти и к молодой женщине — например, Мэнди, — и к женщине постарше — твоя мать — и поопытнее. Вероятнее всего, он получил хорошее образование, начитан и умеет решать проблемы.

— К тому же у него есть деньги, — добавил Куинси. — Скорость развития событий показывает, что сейчас он полностью посвятил себя именно этому делу. Возможно, у него есть какие-то побочные доходы. Он много разъезжает, а это тоже требует немалых трат. А теперь дело приняло новый оборот. Кимберли рассказала мне о твоей встрече с Карлом Мицем. Если, как ты подозреваешь, под маской твоего якобы отца скрывается Тристан Шендлинг, то, значит, нашему неизвестному пришлось передать крупную сумму окружному прокурору и нанять адвоката. Так что исполнение плана невозможно без значительных финансовых ресурсов.

Располагает ли такими средствами тридцатитрехлетний инженер? Я бы сказал, что нет. С другой стороны, в наше время миллионером можно стать в одночасье, и в стране немало молодых людей, сделавших состояния на компьютерном программном обеспечении и Интернете.

Кимберли задумчиво кивнула.

— Я об этом не подумала. Ладно, устроим полную проверку младшего брата Мики, включая его финансовые возможности. С одним разобрались. — Она посмотрела на коробку с конвертами и вздохнула. — Осталось пятьдесят.

— Не обижайтесь, — сказала Рейни, — но, на мой взгляд, весь этот проект с базой данных ничего нам не даст. — Куинси насупился. Кимберли подняла голову. Рейни пожала плечами. — Подумайте. Есть ли имя нужного нам человека в этих бумагах? Попало ли оно в файлы ФБР?

Не исключено. Но даже если оно там есть, нам от того никакой пользы. Почему? Да потому, что он знает, что оно там есть. — Она подалась вперед и заговорила быстро и энергично: — В чем главная слабость убийцы? В том, что для него это личное дело. Он убивает не каких-то неизвестных, а вполне конкретных людей и понимает, что рано или поздно, располагая временем и соответствующими ресурсами, Куинси вычислит его. Какова же его стратегия? Вначале он действует скрытно. Выбирает Мэнди как члена семьи, поддерживающего минимальные контакты с остальными. Меняет внешность, использует вымышленное имя и маскирует убийство под несчастный случай. Тогда это сработало. Но он, разумеется, понимает, что долго так продолжаться не может. Убийство Бетти замаскировать невозможно. Расследование неизбежно. И вот через четырнадцать месяцев после гибели Мэнди он начинает маневрировать по-новому. Первый шаг — отвлекающие действия. Распространение адреса и номера телефона Куинси среди заключенных. Второй шаг — сбить с толку, внести замешательство. Он подделывает документы Куинси, принимает его внешность и разбрасывает улики, которые должны вывести полицию на самого Куинси. Теперь для него самое главное — скорость.